Я не люблю цитировать свои выступления, но взял специально стенограмму. Рябков - супер-профессионал, но он, будучи дипломатом, должен обосновывать. Я, к сожалению, не помню, он ли тогда это обосновывал, но сейчас он грамотно это сделал. Однако политики должны вспоминать, в том числе, о чём здесь сказал Владимир Вольфович, как тогда мы голосовали и чем мы обосновывали.

Вот я поднял своё выступление от фракции, мы его вместе вырабатывали. Скажу вам, что оно повторяет все положения и аргументы, которые изложены сегодня в указе, в преамбуле. Не политические,о которых сказал Сергей Алексеевич, те невыполнимые. И понятно, что это тогда уже всё, мы не приостанавливаем, а выходим. Но я вот на технологических вещах хотел бы остановиться. Тогда я собирал сюда людей, экспертов из "Росатома", из Минобороны, и они мне обосновывали, почему этого делать нельзя. Я бы хотел сейчас немножко напомнить и почитать.

«Сегодня нам предлагается ратифицировать соглашение об утилизации оружейного плутония и протокол к нему». Я специально читаю вот в том изложении, как оно было.

«С чем можно сравнить утилизацию оружейного плутония способом, установленным данным соглашением? С топкой печей скрипками Страдивари, которые предварительно порубили в щепки и смешали с углем.

Оружейный плутоний - одно из самых дорогих веществ на Земле. Это полностью искусственное вещество, созданное человеческим разумом и трудом. Это концентрированный плод огромных интеллектуальных и трудовых усилий нескольких поколений наших отцов и дедов. И вот это колоссальное богатство нам предлагается разбазарить», - говорили мы пять с лишним лет тому назад.

«Утилизация оружейного плутония по тому способу, который установлен соглашением, вопиюще экономически невыгодна. Берется крайнедорогое искусственное вещество - оружейный плутоний, с ним производятся сложные и дорогостоящие манипуляции, а затем это вещество лишь частично сжигается в ядерном реакторе АЭС. Сжигается вместо обычного низкообогащенного урана, который стоит в десятки раз меньше. В результате - не прибыль, а колоссальные убытки».

«Нас утешают тем, что Америка выделит деньги, - тогда говорили мы - 400 миллионов долларов, а реальные затраты России по утилизации оружейного плутония эксперты оценивают примерно в 3,5 миллиарда долларов. Так что свои запасы оружейного плутония Россия уничтожает в основном за свой счет.

Предлагаемая утилизация оружейного плутония крайне ущербна и с экологической точки зрения. Ведь в ходе облучения оружейного плутония в реакторе в основном происходит лишь преобразование плутония-239 в другие изотопы плутония, обладающие ещё большей радиоактивностью, но зато его изотопы малопригодны для изготовления ядерных боеприпасов. Из оружейного плутония получается так называемый «реакторный» плутоний.

В том-то и заключается весь смысл операции. Фактически правильнее было бы назвать этот процесс не утилизацией, а порчей оружейногоплутония. Но в ходе такой порчи получается ещё больше радиоактивных материалов, чем мы имеем в начале процесса. О том насколько это опасно говорит тот факт, что 3,5 грамма оксида реакторного плутония соответствует годовому пределу поступления радиоактивных веществ через органы дыхания людей для всей России.

Все обоснования необходимости для России уничтожить свои запасы оружейного плутония не выдерживают никакой критики». Я тут пропускаю много чего.. «Наконец, даже если считать, что России всё ещё надо сократить свои запасы оружейного плутония, нет никаких причин с этим торопиться.. Расчёты учёных показывают, что плутоний гораздо, может быть, эффективнее использовать в рамках ториевого топливного цикла». Но мы говорили, что ториевая ядерная энергетика ещё не создана. И, может быть, американцы правильно пошли по этому пути, потому что, в ториевом цикле, гораздо эффективнее использовать этот оружейный плутоний с огромным положительным, а не отрицательным экономическим эффектом.

Подчеркну, что протокол к соглашению устанавливает не вполне симметричные сроки для начала утилизации оружейного плутония. Сергей Алексеевич, мы тогда отмечали, что, с одной стороны, протокол констатирует, что утилизация плутония в обеих странах должна начаться в 2018-м году, но, с другой стороны, протокол указывает, что в России инфраструктура должна быть создана уже в 2012-2013-м, а в США только в2016-м году. Уже тогда, а не сейчас, мы понимали, что они затягивают процесс. И вот здесь политики, а не дипломаты, должны понимать, что за этими дипломатическими формулировками иногда скрывается и особая позиция.

Я согласен с тем, что здесь говорилось по СНВ, по ракетам средней и меньшей дальности, но сегодня, товарищи и коллеги, я хочу обратиться к вам. Вот сейчас, в эти часы, я разговаривал с Захарченко, хоронят Павлова Арсена, который больше нам известен под позывным «Моторола». Там присутствует наш, а также его товарищ. Кстати говоря, Сергей Иванович (Неверов), я согласен, что дисциплина должна повышаться. Ну, как отпустить его в командировку на юг Донбасса в соответствии с нашим Регламентом? Никакой командировки не предусмотрено. А должен ли он там быть? Конечно, должен.

Поэтому я призываю вас, хотя бы в память об этом патриоте, который погиб за свою Родину, за своих близких, думать при голосовании ратификаций. Их впереди будет ещё много. Думать о том, о чём мы, фракция КПРФ, предупреждали (вовсе не потому, что хотим показаться здесь такими оппозиционерами), что Америка отказалась реально утилизировать оружейный плутоний. Она не отказалась. Она и не собиралась этого делать. Спасибо за внимание.