В череде юбилейных дат, которые хочется праздновать и на которые так богаты 2017 и 2018 годы (100-летие Великой Октябрьской социалистической революции, 95-летие создания пионерской организации им. В.И. Ленина, 200-летие со дня рождения К. Маркса, 100-летие со дня образования Ленинского комсомола), есть и дата, забывать о которой мы не имеем морального права - 100-летие с начала кровопролитной Гражданской войны и иностранной интервенции в России. Историки до сих пор не имеют единого мнения по поводу даты и причин Гражданской войны, но безусловен тот факт, что детонатором, взорвавшим мирную передышку и ввергшим нашу страну во всеохватывающую братоубийственную войну, послужил чехословацкий мятеж. Мятеж белочехов стал тяжелейшим предательским ударом в спину Советской власти, которая дала сотням тысяч чехословацких военнопленных кров, хлеб, гражданские права и возможность достойно сражаться за свободу своей родины против действительных её врагов.

Кто же такие эти «белочехи», и как они оказались в России?

Чехословацкий корпус (свыше 40 тыс. человек) стал формироваться на территории России с 1916 г. во время Первой мировой войны из пленных, воевавших в составе австро-венгерской армии на Восточном фронте.

После совершения Великой Октябрьской социалистической революции и подписании Брестского мира, российское отделение Чехословацкого национального совета приняло решение о передачи корпуса под юрисдикцию Франции и потребовало от Советского правительства свободно пропуска к морским портам Владивостока для эвакуации в Европу. Соглашение между отделением Чехословацкого национального совета и Советским правительством было подписано 26 марта 1918 года. Поскольку продвижение корпуса к портам осуществлялось через глубоко тыловые районы России, соглашение предусматривало, что: «Чехословаки продвигаются не как боевая единица, а группа свободных граждан, везущих с собой… для защиты от покушений со стороны контрреволюционеров (на 1000 человек, 100 винтовок и 1 пулемёт). Стоит отметить, что чехословацкими легионерами данное условие выполнено не было.

Однако командование Антанты чехословацкому корпусу отводило другую роль. 2 мая Верховный совет принял решение использовать корпус для борьбы с Советской властью на Севере России и в Сибири. 16-20 мая в Челябинске прошёл съезд чехословацких военных делегатов. Съезд решительно встал на позицию разрыва с большевиками и постановил прекратить сдачу оружия. В ответ на это, 25 мая вышел Приказ о разоружении чехословаков, но уже оказалось поздно. 26 мая части чехословацкого корпуса подняли организованный мятеж против Советской власти. Мятеж вспыхнул почти на всём протяжении Сибирской железной дороги от Пензы до Владивостока.

В соответствии с договорённостью руководства чехословацкого корпуса с англо-французскими представителями (в частности, французским командующим силами Антанты генералом Жаненом), начальники чешских эшелонов получили инструкцию останавливаться там, где их застанет приказ, и захватывать соответствующие города и станции.

В ночь на 26 мая войсками чехословацкого корпуса был захвачен Новониколаевск (ныне Новосибирск). В местном Доме революции, где шло заседание Новониколаевского Совета депутатов, было арестовано практически всё руководство города.

26 мая взят Челябинск. Все члены местного Совета были арестованы и позднее расстреляны. Местное большевистское руководство было казнено оренбургскими казаками через порубание шашками. Характер челябинских событий демонстрирует численность арестованных в городе. Челябинская тюрьма, рассчитанная на 1000 мест, в результате арестов оказалась переполнена.

27 мая войсками чехословацкого корпуса велись бои под городом Мариинском. Несмотря на первоначальный захват города, бои за город продолжались ещё неделю. Все захваченные в боях члены интернационалистических отрядов, преимущественно венгры, беспощадно расстреливались чехами.

28 мая взят Нижнеудинск; 29 мая – Канск и Пенза; 30 мая захвачена Сызрань; 31 мая взяты Петропавловск, Тайга, Томск; 2 июня пал Курган; 7 июня – Омск; 8 июня – Самара. 7 августа взята Казань. При занятии города, захвачена часть золотого запаса России.

Захваты городов повсюду сопровождались убийствами и расстрелами рабочих и красноармейцев, представителей местных Советов и просто мирных жителей, а также массовыми грабежами.

Остановлюсь на трагических событиях, разыгравшихся на территории Самарской губернии весной-летом 1918 года.

Итак, 4 июня 1918 года, за четыре дня до взятия Самары, в районе станции Липяги произошло одно из первых крупных сражений Гражданской войны между защитниками советской власти и мятежными чехословацкими легионерами. Собранные «с миру по нитке» советские отряды в большинстве своём не имели боевого опыта и после ожесточенного боя были разбиты. Часть красноармейцев попала в плен, часть утонула, но большинство погибло во время боя. Первым делом чехословацкие легионеры добили тяжелораненых бойцов. Потом принялись за пленных с лёгкими ранениями. Их выводили из толпы, клали цепью на железнодорожную насыпь лицом вниз и расстреливали. Часть пленных привели к станции Липяги. «Около кирпичного завода началась расправа над пленными. Первыми расстреляли большевиков, затем мадьяров и китайцев», - спустя годы писал ветеран Гражданской войны Хусаин Аипов.

Житель же Липягов Просвирнов записал следующее: «После захвата деревни Липяги и станции расправа была ужасная. Попавших (в плен) красноармейцев не стреляли, а брали на штыки, как крестьяне берут вилами снопы… вешали за ноги на телеграфную проволоку».

5 июня 1918 года начался артиллерийский обстрел Самары. Вот воспоминания известного христианского миссионера Владимира Марцинковского: «Я жил на краю города, на Уральской улице. Недалеко были окопы. Иногда вечером, после пушечного выстрела, вдруг слышишь душераздирающие стоны — это кричат раненые. С раннего утра до вечера зловеще взвывали гранаты над городом. Одна из них влетела в комнату сапожника, жившего на соседнем дворе — и вся семья, состоявшая из пяти человек, была убита».

Утром 8 июня легионеры при поддержке контрреволюционного подполья пошли на штурм города. Вновь гибли люди – красноармейцы и мирное население. Согласно записям в метрических книгах самарских церквей, за несколько дней боёв – с 5 июня по 8 июня 1918 года — в Самаре погибло более 300 человек. Женщины гибли в основном от пулевых ранений в голову — стоило выглянуть в окно, как чехословаки тут же снимали любопытных прицельным снайперским выстрелом. Дети гибли от осколков гранат…

Один из очевидцев, некто Сафронов, писал: «Я помню те печальные дни, когда самарский вскрытный дом был переполнен трупами собранных с пыльных улиц и побережья Самарки. Обезображенные трупы в крови и грязи с вырванными глазами, раздробленными головами, распоротыми животами. Они лежали не в порядке, похоже, когда как будто выбрасывают старые шпалы». Часть пленных красноармейцев легионеры отправили на станцию Кряж, где их расстреляли из пулемётов и изрубили тесаками…

Почётный гражданин г. Куйбышева, профессор-историк К.Я. Наякшин (1900-1982 гг.) отмечал: «Зверствовала контрразведка интервентов, помещавшаяся в доме Курлиной (угол ул. Фрунзе и Красноармейской). Свыше 2000 человек было брошено в самарскую тюрьму, несколько тысяч – в тюрьмы уездных городов».

Жестокость «белочехов»: «…порою не знала предела. Известен расстрел 16 из 37 арестованных женщин, виновных лишь в том, что они захоронили выброшенные Волгой трупы. Остальные избежали этой участи только благодаря побегу, при котором погибло ещё 7 женщин».

На совести чехословацких легионеров и зверская расправа над рабочими завода в Иващенкове (ныне — г. Чапаевск). Рабочие с оружием в руках не давали вывезти ценное заводское оборудование со стратегического предприятия и приняли бой с чехами. При подавлении восстания погибло около 1500 рабочих и членов их семей. В современном Чапаевске до сих пор сохранился памятник над их братской могилой. При приближении Красной Армии, чехословацкие легионеры начали активно вывозить из Самарской губернии различные ценности и взорвали мост через Самару, отрезав пути доставки продовольствия в город.

После Гражданской войны прошло не так много времени и в самарских семьях помнят рассказы участников событий тех лет. «В начале тридцатых годов мы жили недалеко от железной дороги, - делится воспоминаниями жительница Челно-Вершин. - И вот что мне рассказала бабушка. Шла Гражданская война, мужчин в селе было мало. Однажды к нам по железной дороге приехали вооружённые люди. Это были чехи. Что они творили в селе - страшно вспоминать. Жгли дома, убивали людей, грабили... Сожгли усадьбу помещицы, закрывали людей в домах и сжигали их заживо. Тот рассказ потряс мою детскую душу. Долго я боялась возвращения чехов, пока отец не убедил меня, что они не вернутся».

«Нынешнее поколение плохо знает историю, - сетует Николай Марусин из Обшаровки. - Взять хотя бы наши края - только на станции Обшаровка белочехи расстреляли одиннадцать железнодорожников, четверых закопали заживо, замучили Татьяну Лепилину. Ей было всего 22 года. Могила-памятник Лепилиной стоит в Обшаровке до сих пор, в селе есть улица имени Лепилиной».

Однако, в наше время некоторые деятели из различных министерств и ведомств, прикрываясь Международным соглашением «О взаимном содержании воинских захоронений» от 1999 года, предпринимают попытки установить помпезные памятники белочехам с надписями: «Обнажите головы и преклоните колена перед памятью героев».

Коммунисты и комсомольцы Самарской области вот уже десять лет успешно противостоят попыткам установить подобные памятники в Самаре и в Новокуйбышевске. Активисты проводят протестные акции, «круглые столы», собирают подписи и ведут активную пропагандистскую работу в газетах и в сети Интернет. Позиция местных жителей едина с коммунистами – памятникам палачам и убийцам не место на нашей земле!

После окончания Гражданской войны и укрепления Советской власти, в Самаре и Самарской области было установлено и сохранилось до наших дней порядка сорока мемориальных досок, памятных знаков и памятников жертвам белочехов. Вот мы и будем чтить их память, на примерах борцов за Советскую власть рассказывать детям и внукам, что же такое патриотизм и любовь к своей Родине.